Тим Собакин

Собака, которая была кошкой М., ДЛ, 1995, художник А. Грашин Листать Скачать  7,8 Мб

Содержание Все не так  c. 6-16 Собака, которая была кошкой  c. 22-30 Мороз не страшен c. 36-48 Все не так В одном шотландском городе жила-была тетушка Сольвейг. С виду она казалась самой обыкновенной тетушкой. Но в жизни у нее почему-то получалось ВСЁ НЕ ТАК, КАК У ДРУГИХ.

Она могла часами бегать по льду и не падать, но нередко поскальзывалась на сухом асфальте. Она нарочно роняла вазу с пятого этажа, и та не разбивалась. Но стоило ей нечаянно задеть рукавом кувшин, как тот - вдребезги! У тетушки Сольвейг даже собака была на самом деле вовсе не собакой, а кошкой. Но про эту неправильную собаку - как-нибудь в другой раз.
Работала тетушка Сольвейг не в том городе, где жила, а совсем в другом шотландском городе. И на работу она летала самолетом - два раза в неделю. Из дома тетушка Сольвейг отправлялась пораньше, чтобы успеть в аэропорт. Но почему-то всегда опаздывала. И самолет улетал без нее.
Однажды утром она решила: "Хватит опаздывать! Сегодня надо обязательно попасть на работу".
Тетушка позавтракала на час раньше обычного и на быстроходной машине BMW поехала в аэропорт. Однако на полпути у нее кончился бензин.
- Хо-хо! - воскликнула тетушка Сольвейг.
- На этот случай я специально держу полное ведро бензина.
И она поехала дальше. Но вскоре выяснилось, что самая короткая дорога к аэропорту в этот час закрыта на ремонт.
-Хи-хи! - усмехнулась тетушка Сольвейг.
- Поеду в объезд. Времени еще много.
А путь в объезд лежал через мост. И надо же такому случиться, чтоб этот мост неожиданно рухнул в реку.
- Ха-ха, - сказала тетушка Сольвейг. - У меня на заднем сиденье есть большая надувная лодка. Она и машину выдержит. Переберусь вплавь!
Переправа через реку - как ни странно - окончилась благополучно. До аэропорта оставались уже считанные километры, как с неба вдруг упал метеорит и угодил аккурат в переднее колесо.
- Хе-хе... - вздохнула тетушка Сольвейг.
- Придется ставить запасное. Ничего, успею.
Но запасного колеса в багажнике почему-то не обнаружилось. Зато там лежал старый велосипед.
Когда тетушка Сольвейг добралась наконец до аэропорта, свалившись с велосипеда всего два раза, ее самолет мчался по взлетной полосе. "Надо же, - удивилась тетушка Сольвейг, - не успела..." Но она была полна решимости попасть сегодня на работу и потому сразу пошла покупать билет на следующий рейс.
- Билетов нет, - сказали ей в кассе.
- Как же так? Ведь всегда были...
- А сегодня нет!
"Ладно, - рассудила тетушка Сольвейг, -приду к самому отлёту. Наверняка кто-нибудь опоздает". А пока она решила на автобусе вернуться домой пообедать.
Автобус петлял по городу больше часа. "Улицы какие-то незнакомые, - волновалась тетушка Сольвейг. - Может, это вовсе и не мой город Глазго?.. Впрочем, надо успокоиться и попробовать действовать ИНАЧЕ".
После обеда она вытащила из шкафа карту норвежского города Осло, куда обычно ездила летом купаться в ласковом море. "Какой тут автобус быстрее всего едет до аэропорта? - бормотала тетушка Сольвейг, водя пальцем по карте. - Кажется, 777-й... Однако, следует поспешить. До отлёта остается десять минут!"
Покормив консервами собаку, которая была кошкой, и обильно полив кактус, который был фикусом, тетушка выскочила на улицу. Но второпях она почему-то села в трамвай № XIII. "Доеду как-нибудь, - успокаивала себя тетушка. - Карта не подведет".
И действительно: через полчаса она была почти у цели - до аэропорта оставалось пройти каких-нибудь пару километров. "Да ну, -думала тетушка Сольвейг, бодро шагая по шоссе, - так даже неинтересно. Никаких тебе приключений... Хотя самолет всё равно уже улетел".
Но самолет не улетел. Потому что у него внезапно отвалилось левое крыло. Пока это крыло на место приделывали, все пассажиры сдали билеты и бросились на вокзал в надежде успеть на поезд "Глазго-Эдинбург". Тетушка Сольвейг могла теперь выбирать в самолете любое место. Хоть возле иллюминатора!
"Ну вот, - радовалась она, поудобнее устраиваясь в кресле, - я же чувствовала, что сегодня непременно попаду на работу! Главное, не суетиться..."
Оглушительно взревели моторы. Но вскоре затихли.
- Что случилось? - спросила тетушка Сольвейг.
- Отсутствуют радист и стюардесса, - доложил командир экипажа. - Видимо, решили, что крыло не починят, и пошли в цирк на выступления африканских носорогов.
- И что же теперь?
- Ничего. Без них лететь решительно отказываюсь. Я, может, тоже мечтал на носорогов взглянуть.
"Не везет, - думала тетушка Сольвейг, выходя из пустого самолета. - Надо бы хоть телеграмму начальнику дать".
Она пошла на почту и отправила такую телеграмму:
ГОСПОДИНУ НАЧАЛЬНИКУ НЕ МОГУ ПОПАСТЬ НА РАБОТУ ТЧК МЕТЕОРИТ УГОДИЛ КОЛЕСО ЗПТ КРЫЛО ОТВАЛИЛОСЬ ЗПТ ПОРА УЖИНАТЬ ТЧК
ТЕТУШКА СОЛЬВЕЙГ
Вы, наверное, думаете, что начальник сразу же уволил тетушку с работы. Как бы не так! Не успела она поужинать, как почтальон доставил ответ:
ГОСПОЖЕ ТЕТУШКЕ СОЛЬВЕЙГ ИСКРЕННЕ СОЧУВСТВУЮ БЕДЕ ТЧК КРЕПИТЕСЬ ЗПТ ВЫСЫЛАЮ ДЕНЕЖНУЮ ПОМОЩЬ РАЗМЕРЕ ГОДОВОГО ОКЛАДА ТЧК
ГОСПОДИН НАЧАЛЬНИК
Вы не догадываетесь, что произошло? А очень просто: в телеграфных линиях почему-то перепутались некоторые буквы и вместо "КОЛЕСО" получилась "ГОЛОВА", вместо "КРЫЛО ОТВАЛИЛОСЬ" - "КРЫША ОБВАЛИЛАСЬ", а слово "УЖИНАТЬ" превратилось в "УМИРАТЬ".
- Выходит, я господина начальника обманула, - загрустила тетушка Сольвейг. - Что же мне теперь делать с такими деньжищами? - спросила она у собаки, которая была кошкой.
Собака пожала плечами. Тогда тетушка Сольвейг открыла телефонную книгу и набрала номер.
- Это норвежский город Берген? - осведомилась она у кого-то. - Говорит тетушка Сольвейг. Не найдется ли у вас какой-нибудь работы?.. Ой, спасибо!.. Я, правда, в Осло живу... Ну да, это не проблема... Конечно, на самолете вполне удобно... Два раза в неделю... Хорошо! Завтра же вылетаю...
Послышались короткие гудки. Тетушка Сольвейг хотела повесить трубку, но телефона нигде не оказалось. "Наверное, я забыла его в самолете, - решила она. - День сегодня какой-то странный. Хотя всё вроде бы неплохо устроилось".
Однако настроение у тетушки было отчего-то грустным. Под руку ей попался журнал, что принес почтальон вместе с телеграммой. Перелистывая страницы, она подошла к зеркалу, оглядела себя с головы до ног.
- И почему у меня получается ВСЁ НЕ ТАК, КАК У ДРУГИХ? - спросила тетушка Сольвейг свое отражение. - Вот, даже в журналах обо мне уже пишут...
Она поднесла страницу поближе к зеркалу и прочитала:
В одном шотландском городке жила-была тетушка Сольвейг…

Собака, которая была кошкой

В одном шотландском городе жила большая черная собака. Правда, сначала она была маленькой белой кошкой. Но потом забыла, что она кошка,— и стала собакой. Звали ее Шак.
Лаять Шак не научился, а как мяукать — забыл. Поэтому часто вздыхал, а в дни рождения тихо мурлыкал. Больше всего он свежую рыбу. Но хозяйка Сольвейг кормила его консервами для собак. Поэтому Шак научился говорить: «Спасибо, я сыт...» А по ночам лежал на диване и ждал: не появится ли мышь? Но мышей в доме не водилось.
А еще Шак любил гоняться за птицами. Однажды он повстречал ворону и погнался за ней. Но ворона улетела на дерево — вот ведь вредная какая! Тут Шак вспомнил, что он когда-то был кошкой, и полез за вороной.
Увидев, как большая черная собака карабкается по стволу, ворона испугалась и полетела в теплые края. А Шак тоже испугался, потому что успел забраться почти на самую верхушку. От страха он сразу же забыл, что был кошкой. И как надо слезать с дерева - тоже забыл! Тогда Шак уселся на ветку и стал громко вздыхать.
А мимо дерева шел Почтальон. Услышав вздохи, он глянул вверх.
— Так ведь упасть можно! — сказал Почтальон.— Слезай скорее, я тебе открытку подарю.
Но Шак только вздохнул.
Тогда Почтальон послал письмо в ближайший ресторан. Вскоре оттуда приехал Повар на велосипеде.
- Слезай! — сказал он Шаку.— Я тебе сосисок привез.
- А у меня кость есть,— добавил Почтальон и вытащил кость из сумки.
Но Шак только вздохнул.

- Хочешь, я тебе на флейте сыграю? — спросил Повар. На самом деле он был музыкантом.
- А я спляшу,— обрадовался Почтальон.— Только спустись, пожалуйста...
Шак опять грустно вздохнул: не мог же он им сказать, что совсем забыл, как надо правильно слезать с деревьев.
Вдруг приехал Полицейский.
- Что это вы тут расплясались под флейту?
- Собаку с дерева снимаем.
Сейчас я ее оштрафую на 99 шиллингов, — пообещал Полицейский.— За сидение в неположенном месте.
И полез на дерево. Он ведь раньше скалолазом был. Но не долез. Сорвался.
- Дерево - не скала, — сказал Полицейский, потирая ушибленное ухо.— Надо доктора позвать. Ухо что-то разболелось. Приехал Доктор и удивился:
- Собака на дереве? Да вы все с ума посходили! Вам надо сделать укол.
- Спасибо, я сыт... — послышался голос Шака. Он даже хотел еще выше забраться, но не получилось.
Доктор поглядел на ветку.
- Кажется, я тоже сошел с ума,— решил он и увез сам себя в больницу.
А к дереву подъехала пожарная команда.
- Сейчас мы снимем собаку. У нас лестница есть.
И самый отважный Пожарник полез по лестнице. Но на полпути вдруг остановился.
- Послушайте,— говорит, — что мне на ум пришло:

Сидит собака на дереве.
Ну и пускай сидит!
Может, ей там понравилось...
Зачем же ее снимать?

Все захлопали — хорошие стихи получились у Пожарника. Ведь он когда-то поэтом был. Но на всякий случай решили пригласить еще известного Собаковеда.
Тот долго рассматривал Шака в подзорную трубу.
- Вероятно, какая-то новая порода, — сказал Собаковед.— Я вообще-то плохо в них разбираюсь. Мне больше астрономия по душе. Вот хочу Луну разглядеть! — И он направил трубу в солнечное небо.
Тут и хозяйка Сольвейг домой вернулась.
- Чего это вы столпились? — спрашивает. Тогда Почтальон, который был танцором, Повар, который был музыкантом, Полицейский, который был скалолазом, Доктор, который увез сам себя в больницу, Пожарник, который был поэтом, и Собаковед, который был астрономом, дружно ей отвечают:
- Мы решаем сложный вопрос.
- Какой? — заинтересовалась Сольвейг. Она как раз была консультантом по сложным вопросам.
- Снимать собаку с дерева или не снимать?

Мороз не страшен

В одном шотландском городе долгое время не наступала осень. В других городах Европы она давно уже наступила, даже снег кое-где выпал, а вот в этом, отдельно взятом шотландском городе, ну никак не могла наступить. Наступала, наступала - и никак!
Аккурат в это время позвонила мне оттуда моя знакомая тетушка Сольвейг.
- Приезжай, - говорит, - к нам. У нас хорошо. У нас еще лето. Стрекозы пучеглазые летают. И вообще...
- Ладно, - согласилась я, - приеду. Если билеты будут.
Билетов, как ни странно, оказалось навалом. На любой вид транспорта.
- Мне же до шотландского города Глазго, - не верила я кассирше.
- А я не глухая, - обижалась кассирша. - Я понимаю, что вам не до Северного полюса. Вот, пожалуйста, хотите - на самолете, хотите - на пароходе, хотите - на трамвае...
Я выбрала трамвай. Во вторник вечером пришла на остановку. Нас собралось человек десять, кому нужно было в Шотландию. По срочному делу. Никто не верил, что трамвай вообще приедет. А если приедет, то повезет ли в столь далекие края. Но он приехал и ровно в 21.30 повез.
Трамвай как трамвай. Только в вагоне вместо сидений раскладушки стоят. Чтобы спать в пути можно было. Да еще каждые два часа горячий кофе подают и бутерброды с сыром.
В дороге я вела дневник. Вот несколько записей из него:

"11 ноября. Поехали! С ума сойти!..
12 ноября. Едем.
13 ноября. Продолжаем ехать.
14 ноября. Продолжаем продолжать ехать...
15 ноября. Миновали Париж - город контрастов.
16 ноября. Выехали на берег моря. После сытного обеда - спустились на воду.
17 ноября. Плывем.
18 ноября. Всё еще плывем. (Кофе стали подавать нерегулярно, да и бутерброды черствые).
19 ноября. В полдень из воды показался Морской Змей. Все пассажиры закричали: "Он сейчас съест нас!" Однако Змей поморщился и сказал: "Не люблю трамваи. Больно хрустят..." И скрылся в пучине морской.
20 ноября. До сих пор плывем в окружении акул империализма. Электричество кончилось. Начался шторм. Укачивает...
21 ноября. На горизонте показался город Глазго.
22 ноября. Горизонт не приближается.
23 ноября. Начал потихоньку приближаться.
24 ноября. Неужто доплывем??
25 ноября. Доплыли! ДОПЛЫЛИ!.."

- Ну наконец-то, - воскликнула тетушка Сольвейг, - а то я уж волноваться начала. - Она смахнула пучеглазую стрекозу, севшую ей на ухо.
- Житья от них нет. В отдельных частях Европы снег уже лежит, а у нас стрекозы всё летают.
На быстроходной машине BMW мы благополучно добрались до дома тетушки Сольвейг. У дверей нас встретила большая черная собака по имени Шак. Я потрепала ее за ухом.
- Вот тебе консервированные кости. Высший сорт!
- Спасибо, я сыт... - вздохнул Шак.
- Он костей не ест, - объяснила тетушка Сольвейг, - потому что рыбой питается. Ведь на самом деле это кошка.
- У меня только "Кильки в томате".
- Годится! - обрадовался Шак и вцепился зубами в банку.
- Редкая собака, - заметила я, - то есть кошка. За ней, наверное, особое наблюдение ведется?
- Известный Собаковед регулярно наблюдает Шака в подзорную трубу, - похвасталась тетушка Сольвейг.
Тут с крыши послышался недовольный голос:
- Ох, уж эти стрекозы! Всё небо заполонили! Разве можно в таких условиях Луну разглядеть?
Через минуту к нам спустился известный Собаковед, который на самом деле был астрономом.
- Рад приветствовать вас в норвежском городе Осло, - сказал он, протягивая мне стрекозу. - Вот, Sympetrum sangiuneum, специально для вас.
Я машинально взяла пучеглазое насекомое.
- Но почему же в норвежском? Я ведь в шотландский город Глазго приехала...
- Не волнуйтесь, Ника. - Тетушка Сольвейг положила мне руку на плечо. - У нас тут всё так перепуталось - сами разобраться не можем, что в действительности творится. Одним словом, Европа - общий дом, понимаете ли. Но мир надо принимать таким, каков он есть, ikke sant?*
Я кивнула.
- А вы, кстати, как сюда добрались? - поинтересовался Собаковед, он же астроном, он же, вероятно, еще кто-нибудь.
- Я на трамвае приплыла.
- Вот видите, - улыбнулся человек с подзорной трубой. - В следующий раз прилетайте ко мне в гости. Я живу на четвертом облаке слева от Солнца.
- На пароходе очень удобно добраться, - посоветовала тетушка Сольвейг. - А мне сейчас в другой город на работу пора. Мы нынче сложный вопрос решаем "Об устройстве огорода на крыше жилого дома".
Вскоре все разошлись по своим делам: тетушка Сольвейг улетела в норвежский город Берген, известный Собаковед - в обсерваторию Пара-Маунт. Шак забрался на дерево и декламировал оттуда стихи, сочиненные в его честь отважным Пожарником, который когда-то поэтом был:

Собаки - только с виду собаки,
Но если к ним приклеить усы,
Они очень запросто кошками станут -
Такими ласковыми, эх-ма!..

А я тем временем сидела на траве и думала: "Как всё перепуталось в этом мире. Ничего уже нельзя понять: где зима, где лето... где земля, где небо... А может, это и к лучшему? Так жить веселее. Когда завтрашний день не похож на вчерашний... И неизвестно, что случится в следующий момент."
Мои размышления прервал Почтальон. Он принес весточку с Родины: "Уважаемый Тим Собакин! Срочно возвращайтесь. Библиотеку занесло снегом. Читатели не могут получить "Русско-норвежский словарь рыбохозяйственных терминов". Лопата ждет Вас! Начальник по уборке территорий".
- Извините, - сказала я почтальону, - но вы обратились не по адресу. Я Ника Босмит, детская писательница. А это письмо какому-то дворнику Тиму Соба...
- Позвольте ваш паспорт. - Почтальон полистал страницы. - Ошибки нет. Надо только имя-фамилию читать задом-наперед. Тогда вместо "Ника Босмит" как раз получается...
- Вы правы, - согласилась, вернее, уже согласился я. - Это, видимо, я чего-то напутал.
- Может, вам сплясать на прощанье? - предложил Почтальон, который в действительности был Танцором. - У меня весьма недурно гопак получается.
- Спасибо. Как-нибудь в другой раз. Меня лопата ждет.
И я поспешил в порт, чтобы успеть на вечернюю лошадь "Осло-Гуанчжоу-Жмеринка-Москва". Возле кареты обнаружился мой чемоданчик, забытый при встрече с тетушкой Сольвейг.
- Который уж день хозяина дожидается, - сказал Полицейский. - Отчего его бросили? Уж не золото ли там с бриллиантами?
- Там "Кильки в томате".
- Тоже вещь! - одобрил Полицейский и сыграл на валторне торжественный марш в честь отплытия нашего экипажа.
В бушующем море ямщик бестолково дергал поводья, растерянно бормотал под нос:
- Не вижу путеводной звезды, барин. Куда же править? Куды ж плыть?..
Тогда я чиркнул французской спичкой и зашвырнул ее в темное небо. В небе зажглась Путеводная Звезда.
- Ну вот и славно, - облегченно вздохнул ямщик. - Теперь никакой мороз не страшен.

______________
* Не правда ли? (норв.)

Перевел с шотландского, хотя на самом деле с норвежского,
Тим. Собакин, который и есть Ника Босмит (если прочитать наоборот)