Журнал"Трамвай" №93-11

НЕМНОГО ЗАПУТАННОЙ ИСТОРИИ

Однажды летним днем сидели за столом детские писатели Тим Собакин и Андрей Усачев.

Они пили чай.

Они могли бы запросто сидеть где-нибудь в другом месте, например в парке, и пить кофе или еще что-нибудь. Но у них было важное дело, потому они и сидели за столом с чаем. А дело в том, что Т.С. и А.У. напряженно думали: какой должна быть детская газета, которая печаталась бы в еженедельнике «Семья». И как эту газету назвать. После долгих размышлений дружно решили: надо выбрать такой универсальный вид транспорта, который возил бы детей-пассажиров куда угодно, чтобы в пути они узнавали обо всем на свете.
—    Пусть будет трамвай! — предложил Т.С.
—    Почему трамвай? — удивился А.У.
—    Потому что не дымит и сена не просит.
—    Логично, — согласился А.У.
— Трамвай под номером МЫ!
—    А почему МЫ? — удивился в свою очередь Т.С.
—    Потому что Я+Я+Я+...+Я=МЫ.
—    Тоже логично, — согласился Т.С.
Тут как раз у писателей чай кончился. А заодно и наступил за окном осенний вечер.
Так в начале аж 1988 года на страницы еженедельника «Семья» выкатился новенький «ТРАМВАЙ № МЫ». Он действительно оказался универсальным: запросто ездил не только по рельсам, но и по любым дорожным покрытиям. Даже в воде плавал! Даже по воздуху летал! И мог, если надо, по ступенькам подниматься. Поначалу этим диковинным «ТРАМВАЕМ» руководил Андрюша Усачев, но потом передал бразды правления Тимоше Собакину, который и нес полную ответственность за безопасность движения еще один год. А помогал в этом нелегком деле художник Саша Гланц.
Тем временем, однако, настала зимняя пора — как всегда незаметно. И Советский детский фонд имени... угадайте, кого? — ну конечно же самого человечного человека — решился издавать два новых детских журнала: для младших школьников и для старшеклассников. О названиях долго не думали просто поделили по-братски «ТРАМВАЙ» и «МЫ». Куда при этом «№» запропастился, остается загадкой по сей день. И вот наступило весеннее утро 1990 года. И первый номер детского журнала «ТРАМВАЙ» увидел белый свет. В каких муках он рождался, знает только коллектив редакции во главе с Начальником Руля. Впрочем, об этом вы еще как-нибудь узнаете...
А сейчас давайте вспомним те далекие времена, когда на необъятные просторы СССР /была такая страна/ выезжал 24 раза «ТРАМВАЙ № МЫ». Что читали и над чем смеялись пассажиры этого славного «ТРАМВАЯ»? Ведь тогда, как говорится, и солнце светило ярче, и воздух был чище, и ветер дул шибче... А писатели сочиняли — быть может, лучше?
В общем, неплохое было время.
Давайте же вспомним!

Шла по улице девушка с веснушками. А рядом с ней шел худенький юноша. Они вели задушевную беседу — о системах уравнений с двумя неизвестными. Или даже с тремя! Потому что завтра у них ожидалась контрольная по алгебре. Вдруг мимо проехал трамвай. Был он какой-то воздушный, будто не из железа сделанный, и казался невесомым — почти прозрачным. — Странный трамвай, — заметил худенький юноша. — И очень знакомый, тем не менее. Тут девушка с веснушками разглядела на стекле номер.
—    Да ведь это же «ТРАМВАИ № МЫ»! — воскликнула она. — Помнишь, как славно было на нем кататься?
А трамвай сразу остановился. И вагоновожатый высунулся из окна:
—    Вспомнили все-таки! А мы подумали, что забыли нас совсем.
—    А выросли-то как! — улыбнулась кондуктор. — Да и шутка сказать: 4 года прошло... Откуда ни возьмись, появились другие пассажиры. Они обступили трамвай, осторожно поглаживая его бока. Вагоновожатый оглядел толпу влажным взором. Он тоже немало повидал за это время — и в непроходимых лесах блуждал несколько суток, и ловил кур на берегу  норвежского фьорда, и даже бывал... А впрочем, это не столь важно. Важно то, что он сказал:
—    Не прокатиться ли нам, как раньше? С ветерком!
—    Конечно прокатиться! — обрадовались пассажиры.
—    Тогда быстро по местам, — сказала кондуктор. — К сожалению, проездных конфет больше нету. Теперь от них остались только фантики проездные.
—    Времена меняются, — вздохнул худенький юноша, разглаживая красивую обертку от «Мишки на Севере».
—    А «ТРАМВАЙ» остается! — сказала девушка с веснушками.
Когда все уселись, вагоновожатый протер лобовое стекло и торжественно объявил:
—    Пускай это будет наша поездка в прошлое.
— По дороге воспоминаний, — добавила кондуктор.
И трамвай потихоньку тронулся. Никто на улице так и не увидел его. Только милиционер удивился: куда это вдруг исчезла шумная ватага ребят — будто в воздухе растворилась... «Сорванцы, — подумал милиционер, — им бы все куролесить. Лучше бы алгеброй занимались. Например, системами уравнений с двумя неизвестными. Или даже с тремя!»
А «ТРАМВАЙ № МЫ» катил тем временем по дороге воспоминаний. Он и сам был воспоминанием, потому и невидим постороннему глазу. Ведь воспоминания, как известно, невозможно увидеть — они живут лишь в нашей памяти.
Трамвай ехал по знакомым улицам, которые стали почти незнакомыми. Вереницы ларьков тянулись вдоль тротуара. То и дело попадались яркие вывески «ОБМЕН ВАЛЮТЫ». Впереди показалась массивная тумба, оклеенная рекламными плакатами с вездесущими MARS - TWIX - BOUNTY - SNICKERS.
—    Какой столб толстый стоит, — удивился худенький юноша.
—    И без фонаря, — тоже удивилась девушка с веснушками. — Зачем он тогда нужен? Вагоновожатый аж крякнул от досады:

- Да это ж знаменитая ПОЭТИЧЕСКАЯ АФИША

—    А мне селедочки, — облизнулась девушка с веснушками. — Но тоже с шоколадом. И от этой мысли веснушки ее зарделись еще  ярче — ну прямо как у девочки. В ту же секунду снаружи кто-то воскликнул с иностранным акцентом:
— Чоколад энд сильодка? Ноу проблэм!
Пассажиры высунулись в окно и с удивлением увидели, как вровень с трамваем неслась галопом
—    Уфф! Я есть запыхаться совсем, — молвила она, совсем запыхавшись. — От Британских мо- рей до Москвы я была искать «ТРАМВАЙ N° WE». И вот в концов конце...
—    Где же ваш чоколад? — перебил ее худенький юноша, почти мальчик.
—    А где ваша сильодочка? — спросила почти девочка, которая с веснушками.
 —    Ах, какой это есть пустяк! Я иметь честь рас- сказать про исчо более вкюююсные кушанья.
—    Про какие именно? — осведомился вагоно- вожатый, испытывающий хронический голод.
Премудрая черепаха ловко вскочила в вагон, перевела дух и с достоинством произнесла:

—    Я иметь в виду кулинарийные... гьфу ты!.. ку- линервные... ну, вопшэм, старые добрые шотландские КУЛИНАВРАННЫЕ РЕЦЕПТЫ

Эдвард ЛИР

РЕЦЕПТ № 1. СВИНАЯ ОТБИВНАЯ

Возьмите свинку трех-четырех лет и привяжите ее за ногу к ножке стола.
Отдельно приготовьте большой чан. Положите в чан кочан капусты, и еще один, и еще, пока в нем не станет от капусты пусто. Затем следует накрошить корешков свежих сорений, начесать чесноку, натереть терновника, не помешает подмешать мокрой морковки и квеклой свеклы. Чан укройте укропом.
Все содержимое чана тщательно перемешайте, стараясь превратить в одинаковую по вкусу вкусную массу. Когда масса будет готова, но не ранее, поставьте ее перед свинкой. Если она есть не станет, побейте ее прутиком. Но не больно.
Затем оставьте ее в покое на два дня. При желании можете всыпать немного апельсиненьких и положить два-три бананаса. Если и теперь свинка отвернется, снова побейте ее прутиком. Но не больно. Добавьте немного комарон, если, конечно, они у вас найдутся в это время года. И опять побейте свинку прутиком. Но не больно.
Через неделю свиная отбивная будет вполне готова. На гарнир подайте содержимое чана.
А свинку пора отпускать.

РЕЦЕПТ № 2. ПЕРЕВЕРНУТЫЕ КОТЛЕТЫ

Разыщите дома несколько с кутков говядины и нарежьте мелко-мелко. Как только кутков станет видимо, а точнее - невидимо, приведите их в порядок, аккуратно, по порядку почистив щеткой. Одежной или сапожной — безразлично. Если при этом они запылятся, следует их отбить, то есть выбить начисто скалкой или скакалкой.
Очищенное мясо немедленно швырните в кастрюлю и поставьте на открытое место. Лучше всего на крышу дома, если там не очень много воробьев и кошек. Забудьте о котлетах. Но не более чем на две-три недели...
Затем как можно быстро влейте в кастрюлю немного  непростительного масла, добавьте паленых огурцов, ушки потрошеной петрушки и один ковровый лист. Залейте все блюдо четырьмя стаканами вкуснусной кислоты.
Прежде чем подавать к столу, застелите стол чистой скатертью. Теперь можете смело перевернуть на нее содержимое кастрюли. Вот и получились у вас отменные перевернутые котлеты!
(По кулинавранному рецепту доктора Босха.)

РЕЦЕПТ № 3.ПИРОГ МАКСИ-ТМИНИ

Влейте в ступку ведро воды. Растолките. Толочь воду в ступе следует до полного ее затвердения. Всыпьте в ступку минимум тмина. Со ступкой ступайте на кухню и приступайте к приготовлению пирога.
На него потребуется горстка тертого кошколада, ложка огорчицы, хорошая толика хрошка, пучок несмятой мяты и стакан сметаны всмятку. Поскорей все это всыпьте в мешок и, не мешкая, начинайте мешать. Мешайте беспрерывно до посинения тмина. Приготовленную таким образом массу замесите, утыкайте тыквами, а лучше — выквами, и поставьте на полсекунды в самый холодный угол кухни. К плите, например. Хорошо добавить чуть подогретого льда. Но, подогревая лед, следите, чтобы он не подгорел. Как только пирог достаточно охладится, посыпьте его рисыром или сырисом, что почти одно и то же. Если пирог в течение часа не поднимется, придется вам самим поднять его и переложить в чистое блюдо.
Пирог готов. Можно его вышвыривать. Старайтесь вышвырнуть его в окно так, чтобы блюдо осталось у вас в руках.
Желаем приятного аппетита!

Пересказал с английского Леонид ЯХНИН

Андрей Усачёв

Горчица

Соня сидела перед тарелкой с овсяной кашей и думала о том, как в её жизни мало удовольствий.

"Очень странные эти люди, - думала она. - Картошку, или щи, или кашу едят помногу, а всякие вкусные вещи - например, колбаску, варенье или шоколадные конфетки - помалу.
Это неправильно, - думала умная собачка Соня. - Правильно - это когда наоборот: вкусного - помногу, а невкусного - по чуть-чуть". Хозяин Иван Иваныч был такой же, как и все: он бросал в большую миску каши маленький кусочек масла, а на толстый кусок хлеба клал тонюсенький ломтик колбасы.
Соня на его месте делала бы иначе: она клала бы в большую тарелку масла ма-аленький кусочек каши, а колбасу или варенье вообще бы ела без хлеба! Соня вспоминала все вкусные вещи, которые пробовала в своей жизни, и облизывалась.
А ведь есть, наверное, и ещё что-нибудь очень-очень вкусное, чего я не пробовала, - подумала вдруг она. - Что-нибудь такое, что едят понемножку (ведь чем вкуснее вещь, тем едят её меньше)..."
И тут умная Соня вспомнила: горчица!
- Ах-ах! - обрадовалась она. - Как же я сразу не догадалась! Иван Иваныч доставал горчицу совсем чуть-чуть - на самом кончике ножа, а затем осторожно намазывал на хлеб - и, зажмурившись, отправлял в рот. Потом он говорил: "А-а-а..." - и, от удовольствия мотая головой, набрасывался на кислые щи и другие невкусные вещи, как будто они были шоколадно-мармеладные.
Соня достала из холодильника зелёную баночку, открутила крышку и, зачерпнув полную большую ложку горчицы, решительно сунула её в рот.
- А-а-а, - зажмурившись, сказала Соня. И тут же почувствовала, что проглотила ежа, ядовитую змею и горячий утюг сразу...
- Ой-ой-ой! - закричала она и принялась носиться по квартире, опрокидывая всё на своём пути.
Во рту у неё всё горело и полыхало.
"Может, я превратилась в огнедышащего дракона?" - с ужасом подумала Соня. Она хотела посмотреть на себя в зеркало, но проносилась мимо с такой быстротой, что успевала заметить в нём только кончик хвоста.
"Надо срочно чем-нибудь затушить!" - догадалась вдруг Соня. И бросилась к тарелке с водой.
Сначала она выпила всю воду. Потом принялась тушить кашей. Потом вчерашней картошкой. Потом она проглотила остатки кислых щей и полбуханки чёрного хлеба...
Высунув распухший язык, Соня сидела перед зеркалом и думала о несчастном Иван Иваныче. Теперь она знала, для чего он ест эту ужасную горчицу. "После такой гадости, - думала собачка Соня, - и самые кислые в мире щи кажутся вкуснее вишнёвого варенья!"

Олег Кургузов

Шкаф

Мы купили новый шкаф. С ящиками, дверцами и ручками. Шкаф как шкаф. Но лучше старого.

- Куда же девать старый? - спрашивает мама.
- А мы его с балкона сбросим, - говорит папа.
- Да, на голову управдому Федоскину, - говорит мама. - Может. хоть это чуточку встряхнет его и он вспомнит, что обещал заменить нам кран.
Я испугался за управдома Федоскина. Он хоть толстый и ленивый, но добрый. Выбежал я на улицу и встал под нашим балконом. А тут как раз Федоскин идет. Я и говорю:
- Федоскин, вы здесь не ходите. Папа собирается шкаф с балкона скидывать.
- Это еще что такое? - кричит Федоскин. - По какому праву?
А я и говорю:
- Шкаф-то совсем старый, никуда не годный.
- Старый-то он старый, - рассуждает Федоскин. - А по голове хлопнет не хуже нового. Это самое настоящее хулиганство. Надо протокол составлять и штраф взимать.
Федоскин ушел составлять протокол, а я еще постоял немного, подождал, пока шкаф с балкона вылетит. Но он все не вылетал и не вылетал.
Тогда я прихожу домой и говорю:
- Что ж вы шкаф-то не скидываете? И Федоскин уже ушел...
- Ха-ха-ха, - смеются мама и папа. - Неужто ты и вправду думал, что мы шкаф сбросим? Это шутка.
Тут к нам заходит управдом Федоскин и милиционером.
- Нечего смеяться, граждане, - говорит он. - Сейчас штраф взимать будем. Готовьте ваши денежки.
- Это была шутка, - говорит папа. - Ребенок не так понял.
- А вот чтоб неповадно было так шутить, мы вас и оштрафуем, - отвечает Федоскин. - А то ребенок опять что-то неправильно поймет и в ваше отсутствие всю мебель честным людям на головы повыкидывает.
Мама заплатила штраф, и Федоскин с милиционером ушли восвояси. Папа стал совсем грустный и говорит:
- Штраф не за дело заплатили. Если бы за дело, не так обидно было бы.
- А давай за дело? - говорю я.
Папа подумал, подождал, пока уйдет мама, и говорит:
- Давай!
И мы с папой скинули шкаф вниз.
Ух, как он летел! Ух, как он грохнул! Развалился на фанерки, досочки и планочки.
Тут к нам снова заходит управдом Федоскин. Он смущенно улыбается и говорит:
- Может, и вправду это шутка была? Со шкафом, то есть?
И отдает штраф обратно.
- Чего уж теперь, - грустно говорит папа. - Шкаф мы уже, того...
- Ну, тогда другое дело, - успокаивается Федоскин. - А то я уж подумал, что обидел вас.
- Садитесь-ка лучше пить чай, - приглашает мама.
Папа и управдом Федоскин садятся и пьют чай.

Три охотника

Французская сказка

Жили-были три охотника.
Двое ходили голые, а у третьего не было никакой одежды.
У охотников было три ружья.
Два ружья были не заряжены. В третьем не было патронов.
Близ леса они застрелили трех зайцев. Двух из них упустили. Третий заяц от них сбежал.
Они положили его в карман к тому охотнику, на котором не было одежды.
— Ах, Боже мой! — сказали они. — Как же мы сварим того зайца, который от нас убежал?
И три охотника снова пустились в путь. Они шли далеко, далеко, далеко и еще дальше.
Наконец подошли к дому без стен, без крыши, без дверей, без окон — без всего.
Три охотника три раза громко постучали в дверь: «Тук! Тук! Тук!»
Хозяин, которого не было дома, отозвался:
— Кто там? Что вам нужно?
— Не окажете ли вы нам услугу? Одолжите нам горшок, чтобы сварить зайца, который от нас убежал.
— Ах, Боже мой, друзья, у меня есть целых три горшка: у двух выбито дно, а третий никуда не годен!
Ох, и вкусное же у них получилось жаркое!

Перевела М.АБКИНА

Марина Москвина

Путник запоздалый

Я сидел в шкафу — прятался от молний. Я боюсь молний. А тут как раз гроза. Сперва короткие вспышки. Грома не слышно. Потом как брёвна покатились: Бу-бух! Бах! Tp-pax! Ветер, дождь!..

Вдруг звонок в дверь — длинный, громкий, так обычно звонят дети или милиционеры. Все пошли открывать - мама, папа, я выбрался из шкафа, такса Кит... Глядим: чужой дядька во всём мокром — хоть выжми! И говорит:
— Я путник запоздалый. На улице непогода. Пустите переночевать.
Папа смутился, мама насупилась, я остолбенел. Один наш свирепый Кит встретил путника, как родного.
— Меня зовут Автандил Эльбрусович, — сказал путник запоздалый,— фамилия Кубанишвили. Ночь застала меня в пути.
— Очень рад,— сказал папа, как мог, приветливо.— Снимайте - свой плащ и шляпу и пойдёмте пить чай. Надеюсь, вам у нас понравится.
Автандил Кубанишвяли пожал руку папе. Потом он пожал руку мне.
— А это вам.— И он протянул маме пакет, ну, такой тёмно-зелёный, который, когда пассажирам плохо, выдают стюардессы в самолёте. НО ЭТОТ ПАКЕТ БЫЛ ПОЛНЫЙ ЧЕРЕШНИ!
Утром он вошёл ко мне, свежий, утренний. Белые зубы, чёрная грудь, голубая майка с пристроченным ценником на плече. Загар очерчивал другие майки,— видно, совсем новую надел Автандил Эльбрусович майку в Москву! Длинные волосы были зачёсаны зелёной гребёнкой с пупочками. На чёрных брюках в серую полоску сиял оранжевый ремень.
— Всё спишь, Андрюха?! — сказал он.— А я уже лудил, занимался жестяными работами. Возродил тарелку, которая ТУТ У НАС была крышкой от помойки, а теперь будет блюдом на торжественных обедах. Давайте вставать!..— постучал он в комнату к родителям.— Позавтракаем, сыграем в шахматы, нарисуем картину...
— КАКУЮ КАРТИНУ??? — послышался из-за двери голос мамы.
— «Весна пришла»! — ответил Автандил Эльбрусович.— Или «Утро в горах»...
Я спросил:
— А что, вашего папу звали Эльбрус?
— Что значит «звали»? — воскликнул Автандил.— Эльбрус Кубанишвили — живой, всеми уважаемый торговец шнурками в Кутаиси. Неделю назад в районном конкурсе на самые голубые глаза он занял первое место!
Мой папа Миша, тоже в майке, прошествовал на кухню и вскричал:
— Люся! Автандил Эльбрусович приготовил завтрак!
Это была ни с чем не сравнимая яичница с двойным перевертышем. Он как почувствовал, что я не люблю жидкие желтки. Когда я гляжу на жидкий желток, мне кажется, он выпустит ножки и поползёт.
— Однажды я в море потерял штаны,— рассказывал Автандил Эльбрусович, намазывая маслом хлеб всем по очереди.— У меня мощность прыжка очень большая. И очень большие купальные штаны. Представляете,— говорит,— как человек может испугаться, если мои титаны обовьются у него вокруг ноги!..
Тут мы заметили, что очень покраснел чайник. Папа хотел налить, но из носика посыпался один только пепел.
— Урон хозяйству какой! — сердито сказал папа.— Кто ж ставит на плиту пустой чайник?
— А вы живёте у моря? — спрашивает мама.
В мамином голосе я уловил, что она не прочь была бы нанести Автандилу ответный визит — летом, на каникулы, со всеми нами.
— Да,— сказал Автандил Эльбрусович.— Всего в двух шагах от моря у меня есть маленький дом, очень большой.
— А с кем вы живёте, с семьёй? — допытывалась мама.
— С орлом,— ответил Автандил.
И рассказал, что он у себя дома развёл ужей — от мышей. Ужи быстро плодятся, и не успел он глазом моргнуть, как дом закишел ужами. Тогда он купил орла. Случайно. В ресторане у пожарных.
— О, с каким кровожадным клёкотом кидался он за моим спаниелем! Раскинув крылья больше, чем у меня руки!.. — И Автандил Эльбрусович раскинул руки, похожие на крылья какой-то чёрной косолапой птицы.
— У вас и спаниель ость? — спрашивает папа.
— Два! — заявил Автандил.— Херольд Первый и Херольд Второй.
— А где спит орёл? — поинтересовалась мама.
— Я ему полочку сколотил. В форме буквы «Т». Он на неё сядет и сидит. Правда, иной раз пуляет.
— Как пуляет? — удивилась мама.
— Хвост поднимет и пуляет,— просто объяснил Автандил Эльбрусович.— На расстоянии семи метров попадал. В стене вмятину делал. И ЧУТЬ ЧЕЛОВЕКА НЕ УБИЛ. Я нёс его на плече, а он...
— Давайте переменим тему разговора,— попросила мама.
— Хорошо,- согласился Автандил, - ОДНА МОЯ ПОДРУГА ПОЕХАЛА НА ДАЛЬНИЙ ВОСТОК ЛОВИТЬ КРАБОВ...
Его оранжевый ремень становился всё оранжевей. А зелёный гребень в волосах — зеленей. Весь Автандил Эльбрусович на глазах разгорался, прямо как заря.
— Матросы,— продолжал он,— вытаскивали крабов из сетей. И она тоже с ними, МОЯ ПОДРУГА.
Дикое веселье поднималось во мне, хотя — чуяло моё сердце — ничем хорошим эта история с ПОДРУГОЙ не кончится. Зловещая пауза подтверждала мои подозрения.
— Она взяла краба,— сказал Автандил, - бросила, НО НЕ ТАК, КАК НАДО. И МАТРОСУ ОДНОМУ КРАБ КЛЕШНЁЙ НОС ОТХВАТИЛ.
— Совсем? — Мама чуть в обморок не упала.
— Напрочь,— махнул рукой Автандил.
Мама упала в обморок. А папа забеспокоился и спросил:
— Что это за грохот?
Когда всё утряслось, они с Автандилом Эльбрусовичем сели играть в шахматы.
Автандил Эльбрусович очень жульничал. Папа рассердился. Но потом смягчился, потому что Автандил Эльбрусович сказал:
— Благодаря моему дедушке (у меня есть с собой его фотография) Батуми был освобождён от турок.
И тут он увидел гитару.
— Андрюха! — вскричал он.— Сыграй, а? Мою любимую!.— Он обнял меня за плечо, прикрыл глаза и улыбнулся.— МОЙ ДРУГ научил меня ей! — И он запел, сбросив тапочки, с ногами забравшись на стул:
Мы все-е ухо-одим понемно-огу
В ту страну-у, где тишь и благодать!..
Он сидел на стуле, как орёл на Эвересте. Глаза блестят, взор вперен в облака. Мама смотрела на него боязливо: не устремится ли этот орёл ввысь, не раскокошит ли окно?
— «МЫ ВСЕ-Е-Е УХО-ОДИМ ПОНЕ-ЕМНО-ОГУ, -с чувством подхватил папа, так же раздувая ноздри и безумно улыбаясь, как Автандил,— В ТУ СТРА-АНУ, ГДЕ ТИШЬ И БЛАГОДАТЬ!!!»
Я прямо зашёлся от таких чудесных слов. И бешено ударил но струнам. А Кит взревел.
— Так не пойдет,— сказал Автандил Эльбрусович.— Вы меня заглушаете. И вообще, что у тебя за инструмент?
— Отличнейшая гитара,— сердито сказал папа.— Стоит пять рублей. На папиной гитаре надпись: «Мотивы дембиля — крик свободы». Кто-то выжег. И роза. Я раньше думал: кто такой Дембиль? Я думал, это иностранный композитор. А это демобилизованный солдат!
— Однажды я сделал себе гитару,— сказал Автандил Эльбрусович.— Просил лучших мастеров, никто, как я хотел, делать не соглашался. «Это всё равно,— говорили они,— что просить кривой гроб». Я сделал её за два года. Пришёл с ней и встал во дворе консерватории. Все высыпали на балконы. «Сыграй!» — кричат. Я только струны тронул. Они: «Что это было, слушай! Это же бархат и хрусталь. Нижние — бархат, верхние — хрусталь!»
Тут приезжает гитарист из Испании. Со своей гитарой. «Три тысячи,— говорит,— за неё заплатил! Чистая бразильская ель и палисандр». А у Автандила Эльбрусовича — адыгейская ель и тута.
Разошлись Автандил Эльбрусович и знаменитый испанский гитарист по разным комнатам. А слушатели столпились в коридоре, И что же? Всемирно известного гитариста от Автандила Эльбрусовича ни один профессор консерватории не смог отличить!!!
— А вы кто по профессии, если не секрет? — Папа бросил па Автандилa пронзительный взгляд.
— Сторож корабля на приколе. Корабль «Титан».Смотрю, чтоб не подожгли. А то он сгорит в пятнадцать минут. ОН ВЕСЬ — ДЕРЕВО И КРАСКА!..
Звук полыханья корабля «Титан» я слышал в себе, когда смотрел на Автандила. Я и Автандил — мы одного поля ягода. Я плохо себя чувствую, когда вокруг ничего не происходит. А в жизни Автандила не наступало затишья. Все мои знакомые взрослые в любой момент готовы уснуть или впасть в уныние. Автандил же Эльбрусович, хоть ночью разбуди, готов поведать волнующую историю или захохотать во всё горло.
Он едал пиявок, запечённых в гусином жире, в Сирии. Пускал «блинчики» на Белом, Чёрном, Красном. Эгейском и Мраморном морях. Он — это я, когда стану взрослым. Он мне казался великаном. От него шёл такой жар, что я снял рубашку.
Автандил же Эльбрусович надел плащ и прижал к груди шляпу.
- Прошайте, - сказал он. - Спасибо за ночлег. Еду в Подлипки делиться семенами.
- Семенами чего???
- Моей тыквы. Я вырастил тыкву размером с "Запорожец". Она получила приз - сто лотерейных билетов.
Он обнял меня и вздохнул:
- Жаль, нет фотоаппарата со вспышкой. А то бы все вместе сфотографировались на память.
Он ушёл походкой садовода-любителя, без всяких чемоданов, с одной только сумкой - она же сумка, она подушка, она же плавательный баллон. Он уносил в ней тыквенные семечки, фото дедушки, спасшего Батуми от турок, и моё сердце.
- Абракадабра! - сердито сказал папа, как только за Автандилом Эльбрусовичем закрылась дверь. - Не верю ни одному Автандилову слову. И я не потерплю, чтобы какой-нибудь ПУТНИК ЗАПОЗДАЛЫЙ сжигал МОЙ чайник и морочил голову членам МОЕЙ семьи.
- Ты раздражаешься из-за чепухи, - говорила мама. - Он в жизни неустроенный. А сам фантазёр.
- Автандил "тюльку гонит"! - стоял на своём папа. - Терпеть не могу вранья. Подавай мне чистую правду. Говори только то, что было на самом деле!
Папа ходил взвинченный, называя Автандила пройдохой и лапчатым гусем. И вдруг как закричит:
- Люся! Люся! Опять Кит грызёт мою стельку!
- Но это не стелька, - сказала мама.
Это была оброненная Автандилом Эльбрусовичем тыквенная семечка размером с папин ботинок.